Литература ужасов.

(оригинал) 

"Литература ужасов"… Какие ассоциации сразу же приходят вам на ум, дорогие читатели?.. Правильно! Лунная ночь; заброшенное кладбище; пустые могилы, жуткие обитатели которых бродят по земле в поисках невинных жертв; черный плащ вампира; протяжный вой оборотня, от которого кровь стынет в жилах; темный и пыльный чердак, в глубине которого притаилось чудовищное Нечто… Связующим звеном здесь становится такое понятие, как "страх". Известный английский писатель Клайв Баркер высказал однажды следующую мысль: "Страх - вот та тема, в которой большинство из нас находит истинное удовольствие, прямо-таки какое-то болезненное наслаждение". А не менее известный американский писатель Стивен Кинг еще в конце семидесятых годов заявил, что подавляющее большинство людей обожают, чтобы их пугали. И эти люди далеко не единственные в своем убеждении. Правы ли они?.. Романы Кинга очень популярны в нашей стране (а уж в Америке популярность этого автора просто запредельна). Многие люди, увидев в телепрограмме на будущую неделю, очередной "фильм ужасов", обязательно обрадуют этим фактом своих родных и близких. Мы часто смотрим передачи, в которых речь идет о чудовищных вещах. Причем, делаем это за чашкой чая или кофе, сидя на кухне и радостно наблюдая, как вытаскивают трупы из-под завалов или отскребают то, что осталось от человека с асфальта.

В разное время разные психологи неоднократно говорили о разрушающем воздействии страха на нервную систему человека. До сих пор считается недопустимой оплошностью со стороны родителей показывать детям те же "фильмы ужасов". Нам трудно понять природу страха, хотя страх - это одно из первых чувств, которое мы испытываем уже в первые дни своей жизни на земле. Глядя на то, как родители нервничают, как они периодически впадают в самую настоящую панику, мы начинаем бояться вместе с ними… Страх перед болью; страх перед выдуманными детским воображением существами, которые живут в спальне под кроватью или в шкафу; ужас, в который приходит ребенок, первый раз оказавшись в детском саду среди абсолютно незнакомых людей и многое другое - вот наши первые страхи. Став взрослыми, мы забываем большую часть того, чего так боялись в детстве. Мы начинаем бояться тех неприятных ощущений, переживаний которые когда-то уже успели испытать… Труднее становится пробить барьер рационализма. Но страх от этого не становится слабее. Он просто трансформируется. В самых страшных снах мы видим уже не огромных обезьян гоняющихся за нами по всей квартире, а учителя, ставящего двойку в дневник за то, что мы не выполнили домашнее задание. Дальше хуже… Учитель превращается в злобного начальника, мечтающего побыстрее выкинуть нас с любимой работы или в налогового инспектора, пришедшего, как всегда, не вовремя. Вроде бы человек должен со всех ног бежать от этих кошмаров, но… Вспомним, как много находится желающих прокатиться на "Американских горках". Какое они от этого могут получить удовлетворение? Страх!!! А, как следствие страха, выброс адреналина, который провоцирует возбужденное состояние, сравнимое только с экстазом. Но не у всех же есть такие стальные нервы и настолько сильное сердце, чтобы подвергать себя опасности получить инфаркт, пролетая над землей вниз головой. И вот тут хорошим заменителем данных ощущений становятся "ужасы"… В любой момент, если нервы на пределе, можно оторваться от книги или переключить канал, а самому пойти на кухню, чтобы пожевать бутерброд и рассказать приятелю о том, что такой-то писатель опять "накатал" всего лишь детскую страшилку. А можно и не ходить на кухню. Можно сидеть над книгой, явственно представляя себе аппетитную картину поедания свежеубиенного человека, и спокойненько получать нервное расстройство. Каждому свое… Один из отечественных авторов, занимающихся "литературой ужасов", однажды сказал: "Каждый писатель, практикующий написание "ужастиков", по-своему ненормален. У него гораздо больше навязчивых идей, чем у обычного человека. Если бы он носил их с собой, то наверняка оказался бы в психиатрической больнице. Но как только его страшная фантазия оживает на бумаге, писатель от нее избавляется, и она становится навязчивой идеей тысяч людей, почитающих талант этого автора… Знаете, это как в старом добром анекдоте: "Теперь ты, Абрам, спи, пусть Исаак не спит". А вообще, если честно, то, наверное, все люди, читающие "ужасы" в душе немного мазохисты. Их пытают кошмарами, а им это нравится. Мало того, они, что есть силы, кричат: "Еще, еще!" А потом к ним присоединяются все новые и новые подрастающие фанаты, скандирующие: "И меня напугайте, и меня". Так что и у меня, и у читателей случай клинический…".

Существует мнение, весьма распространенное среди литературоведов, что "литература ужасов" становится особенно популярна в переломные времена. И, в принципе, так оно и есть. Достаточно вспомнить, что деятельность Говарда Филлипса Лавкрафта - отца жанра "хоррор" 20-го века - приходилась как раз на время "великой депрессии" в Америке. Потом его творчество было основательно подзабыто и лишь ближе к концу века вновь получило известность. В переломные времена люди начинают особенно отчетливо видеть несовершенство окружающего их мира. Они перестают верить в абсолютную силу науки, перестают надеяться на лучшее. "Литература ужасов" же совершенно намеренно делает акцент на том, что наука - это вообще ничто. Мир непознаваем и чаще всего поворачивается к нам с самой своей дурной и пугающей стороны.

"Хоррор" наибольшего расцвета достиг в 20-м веке. Имена отцов-основателей и главных популяризаторов этого жанра знают сейчас, наверное, почти все любители литературы - Стивен Кинг, Говард Лавкрафт, Клайв Баркер, Дин Кунц, Роберт МакКаммон, Рэй Бредбери и другие. Этих людей можно обвинять в отсутствии вкуса и пристрастии к беспричинному нагнетанию страха, в эксплуатировании человеческих слабостей. Можно говорить о вторичности и даже третичности "литературы ужасов". Но все это сойдет на нет, когда вы возьмете в руки роман мастера остросюжетной мистики, устроитесь поудобнее в кресле или на диване и начнете читать. У каждого писателя своя манера, свои приемы: Лавкрафт всегда повествует о сверхъестественном; Клайва Баркера буквально захлестывают собственные бурные фантазии, и, читая его, вы скорее ужаснетесь тому, что он до такого додумался, нежели самим "ужасам"; в романах Стивена Кинга огромное количество мелких бытовых деталей и из-за этого его "ужасы" типично бытовые (что отнюдь не означает, будто они не испугают читателя); особенность таланта Дина Кунца - психологизм его произведений, которые буквально кишат маньяками-убийцами всех мастей… В общем, вы обязательно получите свою порцию страха, с головой окунетесь в выдуманные данными авторами миры и будете оставаться в напряжении до последней строчки.

К сожалению, в России нет ни одного писателя, который мог бы в полной мере претендовать на место Стивена Кинга - общепризнанного "короля ужаса". Никто не может даже встать в один ряд с Дином Кунцом и Робертом МакКаммоном. "Хоррором" занимались очень немногие, но даже те, кто пробовали, успеха не добились. Естественно, русские классики девятнадцатого века иногда использовали в своих произведениях элементы "черного романтизма", но ведь не следует забывать, что высшим достижением классической литературы являются реалистические произведения. Есть, конечно, Андрей Столяров, Олег Постнов, Игорь Колосов и некоторые другие, но сравнить их с западными классиками "литературы ужасов" все равно нельзя. В чем причина такого положения вещей, сказать трудно. Возможно, в двадцатом веке мы просто слишком сильно отстали от всего остального мира.

Давайте не будем ставить перед собой неразрешимых вопросов. Давайте просто читать.

© Олег Малахов и Андрей Василенко' 2000.

(специально для "Российского Избирателя")